Страница 1 из 2

Итоги 1 и 2 ИК Грушинского

СообщениеДобавлено: 15 дек 2012, 23:06
admin
ИТОГИ 1 ИНТЕРНЕТ-КОНКУРСА ГРУШИНСКОГО ФЕСТИВАЛЯ 2011 года http://forum.grushinka.ru/viewtopic.php?f=68&t=1895


в номинации «ПОЭЗИЯ»:
ПОБЕДИТЕЛЯМИ I Интернет-конкурса Всероссийского фестиваля авторской песни имени Валерия Грушина стали:

- Игорь Царев, г Москва
- Никита Брагин, г Москва
- Владимир Плющиков,г Санкт-Петербург



Призёры:

- Елена Кабардина, г Москва - «Набухли почки…»
- Вероника Сенькина,г Москва - «Снова зима похожа на ту…»
- Наталия Иванова, г Реутово Московской обл. - «Дорожное»
- Эльдар Ахадов, г Красноярск - «Снег идет»
- Татьяна Шкодина, г Краснодар - «В идеальном мире»
- Игорь Ильх, Москва - «Опустите, пожалуйста…»
- Вячеслав Карижинский, г Ташкент, Узбекистан - «Пристань голосов»


в номинации «МАЛАЯ ПРОЗА»:
ПОБЕДИТЕЛЯМИ I Интернет-конкурса Всероссийского фестиваля авторской песни имени Валерия Грушина стали:

- Эльдар Ахадов, г Красноярск - «Гыданская щука»
- Михаил Лысенко, г Омск - «Кража»


Призёры:
- Светлана Тишкина, г Луганск, Украина - «За что?»
- Нина Орлова, г Санкт-Петербург - «Вся клиника»
- Карен Агамирзоев, Костамукша, Карелия - «Авторская песня из глубины веков»





ИТОГИ 2 ИНТЕРНЕТ-КОНКУРСА ГРУШИНСКОГО ФЕСТИВАЛЯ 2012 года http://forum.grushinka.ru/viewtopic.php?f=79&t=2033


в номинации «ПОЭЗИЯ»:
ПОБЕДИТЕЛЯМИ I Интернет-конкурса Всероссийского фестиваля авторской песни имени Валерия Грушина стали:

- Игорь Лукшт(г Москва)
- Алёна Вайсберг(г Самара)
- Марина Генчикмахер(г Лос-Анжелес, США)



Призёры:

- Людмила Клёнова (г Ашкелон, Израиль) - “Поэты”
- Валентин Алексеев (г Санкт-Петербург) - “Веет русскою тоскою…”


в номинации «МАЛАЯ ПРОЗА»:
ПОБЕДИТЕЛЯМИ I Интернет-конкурса Всероссийского фестиваля авторской песни имени Валерия Грушина стали:

- Вета Ножкина (г Алма-Ата, Казахстан)- "Мир без песен пресен" (о Ю.Ч.Киме)
- Сергей Дигурко (г Ростов-на-Дону) – “Потому, что ты умеешь прыгать через лужи”.


Призёры:
- Наталья Сироткина (Украина)- “Цыганка-осень”
- Дмитрий Шорскин(г Омск)- “Служебное соответствие”
- Нина Васина(г Новошахтинск) – “Скажи мне "Да!"”
- Ирина Ашомко (г Нижний Новгород)- “Вот так я и стала совсем взрослой”

Re: Итоги 1 и 2 Интернет-конкурса

СообщениеДобавлено: 28 янв 2013, 20:43
Эдуард Филь
ЦАРЁВ Игорь ( г Москва)


НАКАНУНЕ

Июнь сегодня вверх тормашками
И по особому чудит:
То желтоглазыми ромашками
Под юбки девичьи глядит,
То ластится, как будто дразнится,
Щеки касается щекой...
Ему, зеленому, без разницы –
И день какой, и год какой.
Короткий дождь мешая с глиною,
Линует воздух голубой,
Гоняет пару журавлиную
Над восклицательной трубой
И пьет из теплых луж, не брезгуя,
Закат на тысячу персон...
А в небе тени ходят резвые,
И рыжие дворняги брестские
Последний мирный видят сон.


Октябрьская ЭВОЛЮЦИЯ

Дымится кровью и железом
Заката рана ножевая –
Еще один ломоть отрезан
От солнечного каравая.
Отрезан и почти доеден
Земным народом многоротым,
И мир вот-вот уже доедет
До пустоты за поворотом.

Массовке, занятой в параде,
Воздав под журавлиный лепет,
По желтой липовой награде
Под сердце осень щедро влепит,
Одарит царственно и канет,
И снова щенною волчицей
Тоска с обвисшими сосками
За нами будет волочиться.

И снова дробь свинцовых ливней
Катая пальцами под кожей,
Мы удивляемся наивно,
Как эти осени похожи!
Лишь сорок раз их повторив, мы
На сорок первом повторенье
Вдруг понимаем - это рифмы!
В бо-жест-вен-ном стихотворенье...


ФЕВРАЛЬ

Ни тебе цыганской радуги,
Ни веселого шмеля —
От Елабуги до Ладоги
Поседевшая земля…

Но не все стоит на месте. И
Больше веры нет вралю,
Продувной и скользкой бестии,
Пустомеле февралю.

Пусть и звонкая от холода,
Заоконная тоска
Словно молотом отколота
От единого куска,

Но под снежными заносами,
Попирая все права,
Изумрудными занозами
Поднимается трава.

Не грусти, душа-наставница,
Я не в теле, но живой.
Ничего со мной не станется
От метели ножевой.

Промороженная выжженность,
Синий иней на столбах…
Среднерусская возвышенность,
Среднерусская судьба…




БРОДЯГА И БРОДСКИЙ

Вида серого, мятого и неброского,
Проходя вагоны походкой шаткою,
Попрошайка шпарит на память Бродского,
Утирая губы дырявой шапкою.

В нем стихов, наверное, тонны, залежи,
Да, ему студентов учить бы в Принстоне!
Но мажором станешь не при вокзале же,
Не отчалишь в Принстон от этой пристани.

Бог послал за день только хвостик ливерной,
И в глаза тоску вперемешку с немочью...
Свой карман ему на ладони вывернув,
Я нашел всего-то с червонец мелочью.

Он с утра, конечно же, принял лишнего,
И небрит, и профиля не медального...
Возлюби, попробуй, такого ближнего,
И пойми, пожалуй, такого дальнего!

Вот идет он, пьяненький, в лысом валенке,
Намешав ерша, словно ртути к олову,
И, при всем при том, не такой и маленький,
Если целый мир уместился в голову.

Электричка мчится, качая креслица,
Контролеры лают, но не кусаются,
И вослед бродяге старухи крестятся:
Ты гляди, он пола-то не касается!..


АНГЕЛ ИЗ ЧЕРТАНОВО

Солнце злилось и билось оземь,
Никого не щадя в запале.
И когда объявилась осень,
У планеты бока запали,
Птицы к югу подбили клинья,
Откричали им вслед подранки,
А за мной по раскисшей глине
Увязался ничейный ангел.

Для других и не виден вроде,
Полсловца не сказав за месяц,
Он повсюду за мною бродит,
Грязь босыми ногами месит.
А в груди его хрип, да комья -
Так простыл на земном граните…
И кошу на него зрачком я:
Поберег бы себя, Хранитель!

Что забыл ты в чужих пределах?
Что тебе не леталось в стае?
Или ты для какого дела
Небесами ко мне приставлен?
Не ходил бы за мной пока ты,
Без того на ногах короста,
И бока у Земли покаты,
Оступиться на ней так просто.

Приготовит зима опару,
Напечет ледяных оладий,
И тогда нас уже на пару
Твой начальник к себе наладит...
А пока подходи поближе,
Вот скамейка – садись, да пей-ка!
Это все, если хочешь выжить,
Весь секрет - как одна копейка.

И не думай, что ты особый,
Подкопченный в святом кадиле.
Тут покруче тебя особы
Под терновым венцом ходили.
Мир устроен не так нелепо,
Как нам чудится в дни печали,
Ведь земля — это то же небо,
Только в самом его начале.


ТОБОЛ

На Тоболе край соболий,
а не купишь воротник.
Заболоченное поле,
заколоченный рудник...

Но, гляди-ка, выживают,
лиху воли не дают,
Бабы что-то вышивают,
мужики на что-то пьют.

Допотопная дрезина.
Керосиновый дымок.
На пробое магазина
зацелованный замок.

У крыльца в кирзовых чунях
три угрюмых варнака –
Два праправнука Кучума
и потомок Ермака.

Без копеечки в кармане
ждут завмага чуть дыша:
Иногда ведь тетя Маня
похмеляет без гроша!

Кто рискнет такую веру
развенчать и низвести,
Тот не мерил эту меру
и не пробовал нести.

Вымыл дождь со дна овражка
всю историю к ногам:
Комиссарскую фуражку,
да колчаковский наган...

А поодаль ржавой цацкой –
арестантская баржа,
Что еще при власти царской
не дошла до Иртыша...

Ну, и хватит о Тоболе
и сибирском кураже.
Кто наелся здешней воли,
не изменится уже.

Вот и снова стынут реки,
осыпается листва
Даже в двадцать первом веке
от Христова Рождества.




КОГДА В ЕЛАБУЖСКОЙ ГЛУШИ

Когда в елабужской глуши,
В ее безмолвии обидном,
На тонком пульсе нитевидном
Повисла пуговка души,
Лишь сучий вой по пустырям
Перемежался плачем птичьим…
А мир кичился безразличьем
И был воинственно упрям…

Господь ладонью по ночам
Вслепую проводил по лицам
И не спускал самоубийцам
То, что прощал их палачам…
Зачтет ли он свечу в горсти,
Молитву с каплей стеарина?
Мой Бог, ее зовут Марина,
Прости, бессмертную, прости.

Re: Итоги 1 и 2 Интернет-конкурса

СообщениеДобавлено: 28 янв 2013, 20:46
Эдуард Филь
ПЛЮЩИКОВ Владимир (г Санкт-Петербург)


ЧЕШИРСКАЯ РАПСОДИЯ

Во всем есть своя мораль, нужно только уметь ее найти!
(Льюис Кэрролл)

Чеширский Кот: -Серьёзное отношение к чему бы то ни было в
этом мире является роковой ошибкой.
Алиса: -А жизнь – это серьёзно?
Чеширский Кот: -О да, жизнь – это серьёзно!
Но не очень…


Я на прошлом поставлю не крест,
а изысканный крестик,
Отолью в серебре и легко понесу на груди.
На столе сервировочном - Рислинг,
в наушниках – Пресли.
Полумрак, сигарета, открытая книга
на кресле.
И дожди за окном… Каждый день
затяжные дожди.

Что нам стоит построить не дом,
а хотя бы избушку?
Ты в ответ на вопрос запоздалый
опять промолчишь.
Превратилась Царевна-лягушка
в лягушку-квакушку.
Холостым с Петропавловки грохнула
в полдень Царь-пушка,
Эхо в небо ушло рикошетом
от питерских крыш.

Месяц дразнит чеширской
улыбкой от уха до уха
И на сонное царство абсурда
глядит свысока.
Вышли вождь могикан
с Пятачком на тропу Винни-Пуха.

Обманув старика,
прихватила корыто старуха
И сбежала, примерив лихую судьбу Колобка.

Устремилась «не знаю куда»
по былинному тракту
Мимо башни Кощея
к урочищу Бабы-Яги…
Ты осталась фамилией
в списке мобильных контактов,
Я – причудливым смайликом в аське… Короче, de facto
При своих… Крокодилу –
крокодилу гармошка, коту ― сапоги...

Can’t help falling in love…
Голос Элвиса мечется птицей,
Рвется призрачной тенью
в открытое настежь окно.
Я тот самый, кого ты в сердцах…
Впрочем, как говорится,
Оправдаю слова и сыграю в четыре копытца
На разбитом рояле отрывок из Шарля Гуно.



ЛЕСТНИЦА В НЕБО

«And as we wind on down the road
Our shadows taller than our soul.»
(Led Zeppelin – Stairway To Heaven)


Я гитару возьму, как бывало,
как раньше, как прежде.
Непослушными пальцами
тихо скользну по ладам.
Переборами струн возвращу
позабытую нежность,
Одинокую душу на миг
подарю Небесам.
Ах, как сердце болит,
разрывается сердце, и мне бы
Отложить инструмент,
и забыть, и забыться, но я
Обреченно играю волшебную
"Лестницу в небо"
Безрассудно ищу
приоткрытый предел бытия.
Воплощается музыка…
Вверх устремились ступени.
Шепчет голос чужой:
"Попроси у Него, не молчи…"
Да гордыня подводит,
никак не упасть на колени.
Я в бездонную пропасть
роняю от Рая ключи.
Их уже не вернуть, и зачем,
на какую потребу?
Всё за нас решено у богов на бегу, на беду.
...Обреченно играю волшебную
"Лестницу в небо"
Ты ведь слышишь, любимая?
"...Слышу, любимый...И жду..."




ПРОЩАЛЬНЫЙ РОМАНС

Когда слова легли дорогой дальней,
Коснулся душ гитарный перебор –
Негромкий, безнадежный и фатальный,
И пепел сигаретный на ковёр
Просыпался, как прах воспоминаний,
Ушедшей веры, рухнувших надежд...

Коньяк в непрезентабельном стакане,
Похоже, окончательный рубеж.
Он - линия раздела, зыбкость грани,
Черта, откуда только за черту

И скука предстоящих испытаний
Привычно ощущается во рту
Горчащим и густым табачным дымом,
Разбавленным дешевым коньяком...

А жизнь непоправимо, глупо, мимо,
Бессмысленно несётся напролом
В какие-то неведомые дали.
Слова давно напрасны и смешны
Еще один аккорд
Глоток печали
Прощальный крик порвавшейся струны...




АНГЕЛЫ ПРОСТРАНСТВА

Из листьев ветер ледяной
Всю ночь раскладывал пасьянсы.
Слепые Ангелы пространства
Парили грустно надо мной.
Их лица были, как рассвет,
Прозрачны, скорбны и убоги.
Слепые Ангелы дороги
От бога суеты сует.
Они не ведали минут,
Кружа растерянно и молча...
Но, я уверен - шерстью волчьей
Мгновенно крылья обрастут,
Сомкнутся острые клыки,
Лишь протяни убогим руки -
Слепым предвестникам разлуки,
Крылатым призракам тоски...



КОГДА РАЗЛАД С ДУШОЙ...

"Если долго вглядываться в Бездну,
Тогда и Бездна начинает заглядывать в Душу..."
(Фридрих Ницше)


Когда разлад с душой огромен,
И сердце предано огню,
Я наберу тот самый номер,
И в безнадёгу позвоню.
На межпланетные задворки.
На дно, которое без дна.
Вы набирали три шестерки?
Вам отвечала тишина?
Посеребрит мою обитель
Осколок света неземной.
Похоже, Ангел, мой хранитель,
Маячит где-то за спиной.
Крылатый друг, ты вхож в чертоги
Добра и Зла, и вещих снов,
Где нет дорог...
И есть дороги
Соизмеримости миров.
Где лабиринты и ухабы,
Где продолжается игра
От осторожного "пора бы",
До безнадежного "пора..."
Зачем ты здесь?
Надуты губки,
Крыло дрожит и...
Боже мой,
Ты сам боишься, что из трубки
Услышишь голос ледяной.
Он приглашает в неизбежность,
Откуда нет пути назад...
...Мы все заглядывали в бездну
И сразу отводили взгляд...




БРОДЯЧИЙ ПЁС

Когда-нибудь бродячий пёс
Во мне проснётся, понимая,-
Не в этом городе я рос,
Не в этом мире, дорогая.
Под звон стекла и дым костров
Мы говорим о жизни бренной,
О параллельности Миров
И заповедности Вселенной.
Вот только ночью не до сна,
Часы не тикают — грохочут.
Какая полная Луна,
Какие сказочные ночи.
Приоткрывается мой путь —
Огни зарниц и дома запах.
Порвётся цепь когда-нибудь,
И я на все четыре лапы
Вскочу…
Вильну тебе хвостом,
Лизну протянутую руку,
Побуду рядом, но потом
Покорно выберу разлуку.
И в параллельность бытия
Нырну, как в омут, обреченно…
Там город мой, там вырос я,
Там даже кот, и тот ученый.
Там ненавидят серебро,
Там слепо верится в удачу,
Когда монетой, на ребро
Встаёт Луна под вой собачий.
Там королевский альбатрос
Парит, границы охраняя…
...Не в этом городе я рос,
Не в этом мире, дорогая…




ПОВЕЛАСЬ ДУША НАЛЕВО...

«...Все боги суть символы
и хитросплетения поэтов!»
(Фридрих Ницше)


Не случилось, не сложилось, не пришлось.
Повелась душа налево - увлеклась.
Понадеялась на вечное «авось»,
Только карта, как всегда, легла не в масть.
Кто-то слушал, кто-то слышал, кто-то шил
Дело мокрое по сто седьмой статье,
Мол, Творца в себе убил,
А крик души
Адресован был небесному Судье.
Что-то было, что-то будет, что-то есть.
Увлеклась душа, но всё-таки смогла
Не купиться ни на щедрость, ни на лесть.
Увернулась от стрелы из-за угла.
Кто-то чуял, кто-то лаял, кто-то шел
По следам её, но так и не догнал.
А родное сердце жег чужой глагол,
Чтобы словом, словно пулей, - наповал.
Было грустно и обидно… Тяжело.
Я в душе души не чаял, устоял.
Дали волю кулакам Добро и Зло,
Доказали всю условность бытия.
Отстрелялись и отстали, позади
Кто-то стряпал бесполезный протокол.
Прошепталось, мол, Господь, не приведи…
…Бесполезно…
Целый выводок привёл.
Свора церберов из ада, рёв и лай…
Выпьют кровь и разорвут на части плоть…
…Улетай, душа родная, улетай.
Я останусь…
И храни меня, Господь…

Re: Итоги 1 и 2 Интернет-конкурса

СообщениеДобавлено: 28 янв 2013, 20:48
Эдуард Филь
БРАГИН Никита (г Москва)


СУМЕРКИ

Смеркается день, расплетается нить,
И хочется плакать, и хочется пить
Молящую музыку гласных, -
Слетающий, тающий, солнечный сок, -
Так малый росток раздвигает песок
Неслышно, смиренно и ясно.

И вешней водицей весенний покой
Кропить и грустить над ушедшей строкой,
Растаявшей снегом, уплывшей рекой
На север, где небо жемчужно...

Прости и забудь задохнувшийся крик,
Шагни и оставь за спиной материк, -
Ни капельки больше не нужно.


АНТОНОВ ОГОНЬ

Брата хоронил
Я в эти дни безумия... Горела
Сама земля, из торфяных горнил
Клубилась копоть. Огненные стрелы
Слепого солнца падали бессильно
И вязли в пыльном крошеве листвы,
В согбенности берёзок надмогильных,
В иссохшей глине, клочьях муравы.

Кругом все умирало
Покорно как антоновым огнем
Сжигаемый ребёнок... В пол накала
Был полдень пепельный. Горелым пнём
Квадратная труба над плоской крышей
Торчала и выплевывала дым, -
Он подымался все наглей и выше,
И копотью был серый воздух вышит,
Как седина степей в кострах орды.

Повыцвел как мираж
Мир чахлого газона и бетона,
Все принимал измученный пейзаж:
Цветов и труб чудовищный коллаж,
Органный рокот, писки телефона,
Табачный дух, отдушку перегара,
Хрипящий кашель, выхлопы машин...
Так сон, прожженный кляксами кошмара,
Мучительно всплывает из пучин.

Прости, мой бедный братик,
Родившийся на горе и тоску,
И обреченный мукам и утрате!
Вся жизнь промчалась мимо, на скаку
Роняя дни, расшвыривая годы,
Слова и письма как случайный всхлип
На грудь полузадушенной природы,
На мёртвые стволы поникших лип.

Ты весь теперь во мне
Спелёнутый моей рукой, в коляске
Среди игрушек, в сонной тишине,
В тени зеленой под крылами сказки.
Отныне голос твой навеки дискант,
Таким тебя я помню и храню
От мира далеко, но к сердцу близко,
Где вход закрыт антонову огню.


КРОТКОЕ СЛОВО

Не насытят пиры и забавы,
Не споет "Лоэнгрина" немой,
Паучок, заблудившийся в травах,
Не отыщет дорогу домой,

И пергаментом высохнут годы
Отболевших любовей и бед,
И покажутся мертвой природой
Каждый плод, каждый лист, каждый цвет,

И, заслуженный срам обеспечив,
Мы вползём вереницами туш
В серпантин обескровленной речи,
В лабиринт обезбоженных душ.

Все больней, все дороже, все жальче
Колокольчика тающий звон,
Потерявшийся солнечный зайчик
В темноте засыхающих крон,

Золотые слезинки светила
На угрюмых морщинах коры –
Наших лет виноград и точило,
Наши песни и наши дары, -

Теплота подошедшего теста,
Майский мёд в золотом лепестке,
И зеленая палочка детства
В онемевшей от боли руке.


РАДУЙСЯ

Радуйся - любовь твоя угадана...
Осень осыпается и дышит
Облаками пепельного ладана
На деревья, купола и крыши;
Радуйся - становятся всё тише
Утолённой боли родники,
В наступившем полумраке слыша
Всплески набегающей реки.

Отдохни - челны твои причалены
Полночью, что одарить готова
Всеми незабвенными печалями
Исстари родными с полуслова;
Отзовись и вслушивайся снова,
Как зовёт шуршаньем камыша
Тихого и бледного покрова

Осени усталая душа.
Скоро небо над тобою склонится,
Звёздными цветами засыпая,
И уйдёт последняя бессонница,
Отрешённо по воде с.,
И надежда, нищенка слепая,
В ясной безутешности мольбы
Прикорнёт, неслышно засыпая
На холодной паперти судьбы.



НОКТЮРН

Спросишь ли, ночи любви памятью
перелистывая,
Как обрести просветленную мудрость,
и не расстраиваться
Ни о том, что судьба припрятала,
да запамятовала,
Ни о том, что сам разбрасывал,
не задумываясь...
Сердце наше подобно горнилу
пылающему:
Сверху копоть и шлак, но под ним
Златосолнечное
Ядрышко, тёплая капля желтка,
Плачущая
Летнего вечера ясными
колокольчиками...
И невдомёк иному, что самое
Радостное
Нежность полной луны ловить
бессонницами,
Камешки слов на струны строчек
нанизывая,
Лишь потому, что попросила ты,
возлюбленная...


МУЗЫКА

О музыка, сестра воды,
Тревожно-зыбкое «andante»,
Где отражение звезды,
Упавшим с неба адамантом
Мерцая в тёмной глубине,
Преображается аккордом,
Не расколдованным и гордым,
Как иероглиф на стене
Ещё не найденной гробницы,
Уснувшей в огненном песке,
И синее крыло зарницы
На гималайском леднике.
О музыка, сестра воды,
Прибой, терзающий плотину –
Всесилие твоей беды
Не отпущу, и не покину
Ни судорожный взмах валов,
Ни глыбы чёрных волноломов,
Где крики чаек невесомо
Летят, понятные без слов,
И чудится напев сирены,
Выкармливающей тоску,
И вечность оплывает пеной,
Скользя по мокрому песку.
О музыка, сестра воды,
Теки по зеркалам асфальта,
Смывая пыльные следы
Под восклицанье – aqua alta!
Окутывая города,
Поставленные на колени,
Узором призрачных растений,
Седыми кружевами льда,
Укачивая мёртвой зыбью
Безмолвие колоколов,
И провожая стаи рыбьи
В лазурный омут вечных снов.
О музыка, сестра воды!
Струящаяся кантилена!
Не тронь ни шпоры, ни узды,
Не знай ни глухоты, ни тлена!
Приди – провидицей слепой,
Приливом космоса и света,
В лазурь и седину одета,
Живи, душа моя, и пой!
И время разобьёт подковы,
И каменеющие льды,
Летя с тобой, подруга слова,
Поющая сестра воды!



ХЕРСОНЕССКАЯ ЭЛЕГИЯ


"От римских блях и эллинских монет
До пуговицы русского солдата"
Максимилиан Волошин


Товарищ главный старшина,
одни мы выжили, очнитесь, -
кругом такая тишина,
что слышно ангела в зените…
В его слезе любовь и власть,
и столько света и полёта,
что замолчали пулемёты,
и в небо хочется упасть.
И время смерти подоспело,
но держит горькая земля,
поникший мак нагого тела
огнём антоновым паля.
Ушел к Тамани «Красный Крым»,
на дне «Червона Украина»,
и мы, последние, сгорим,
и кровью породнимся с глиной,
горячим камнем и золой,
костями, кирпичами, пылью, -
с любимой, вековой, могильной,
всё принимающей землёй.
Шурша скелетами столетий,
в окопы сыпется она, -
теперь мы ей родные дети,
товарищ главный старшина.
Всё, похороненное в ней, -
керамики сухие гроздья,
нагие острия кремней,
тяжёлые отливы бронзы, -
всё перемешано войной,
иссечено железным ливнем, -
Босфора золотые гривны,
и чёрный лом брони стальной,
и хоботы противогазов,
и мраморный девичий лик,
и нимфа в нежном хризопразе,
и молнией – трёхгранный штык!
Товарищ главный старшина,
мы доиграли наши роли,
и тишина уже страшна
предчувствием последней боли…
Финал трагедии – затих
громоподобный хор орудий,
кровавой головой на блюде
наш Севастополь… Мерный стих
волны оплакивает город
в багровом трауре огня,
и землю грешную, которой
мы станем на закате дня.

Re: Итоги 1 и 2 Интернет-конкурса

СообщениеДобавлено: 28 янв 2013, 20:50
Эдуард Филь
ЛУКШТ Игорь (г Москва)


ШАНСОНЬЕ

Дай волю, нищий шансонье,
Гулять картавящей строке
По медной медленной струне.
Забудь о звонком пятаке,
Летящем в мятую жестянку,
И сердца стынущую ранку
Прозри в фиалковом зрачке.

Как придорожная трава,
Как сон пылящихся камней
Просты гортанные слова...
Но гул сиреневых ветвей,
Но майских гроз дрожащий воздух,
Но лепестки пионов поздних
И солнце поздних алтарей

Любви, но скорбь осенних дней –
Всё распахнёт, разбередит
Мотив не спящих площадей…
Не сетуй, сердце, пощади
Певца за призрак расставаний
И на язык воспоминаний
Шансон его переведи.


МЫС В БУХТЕ «ТИХАЯ»

Гигантской сонною рептилией
времён срединных мезозоя,
Вздымая вверх хребет чудовищный,
скалистой осыпью прыщав,
Лежит хвостатое сокровище
с улыбкой неги и покоя
Средь водяного изобилия,
зубами ракушки луща.

Горбов громады грубо тёсаны
морскими ветрами умелыми,
И паруса боков изрезаны
следами бурь и непогод.
Вдоль гребня узкого и серого
торчат шипы окаменелые,
Кропимы утренними росами,
жарой палимы круглый год.

Как птеродактили влюблённые
на фоне неба густо-синего,
Сложив препончатые крылия,
сидим на гребне, чуть дыша,
И, молча, смотрим изумлённые
туда, где пенистая линия…
С отвесных скал к стопам рептилии
немая падает душа…


РОДНИК

Как долго-долго время длится…
И губы, как кора грубы,
Покрылись солью и напиться
Уже не просят у судьбы.

Вокруг всё глина да каменья,
Да горьких трав покров седой.
И сколы стёрты на ступенях
К прозрачной струйке ледяной.

Давно дожди не орошали
Морщин иссушенной земли,
И вкус смиренья и печали
В дрожащем воздухе разлит.

Людей недвижные фигуры
С кувшинами у босых ног
Мудры и медленны, как суры,
И терпеливы, как песок.

По жёлобу вода струится
Сквозь зной и пыль, и недород.
И жизнь в глазах на смуглых лицах,
Как время, медленно течёт…


СКВОЗЬ СОЛОМКУ ЖАЛЮЗИ

Сквозь соломку жалюзи
Лист сухой, лучом согретый,
Ломким тельцем парусит,
Восходя в потоках света.

Хрупких крылышек распах
Над звездой антенных кружев,
В охлаждённых небесах
Лоскуток отважный кружит.

Крыши, ветра ль поцелуй,
Шёпот дерева прощальный,
На волне воздушных струй
Разговор исповедальный

С миром, что плывёт внизу,
Буднично века листая…
Окунуться в бирюзу,
За собой мосты сжигая,

Ничего уже не ждать,
Поводя крылом в потоке,
Над пространствами витать
Легкокрылым, одиноким…


БОСОНОЖКА

С долготерпением улит,
Спокойно, тихо, непреклонно,
Заботы будничной пелёна
Душа, как прачка, ворошит.

Но в звёздных пажитях ночей
Она, робка и босонога,
Ждёт хладного дыханья Бога,
Вселенский шёпот мнится ей.

Бредёт ли тропами, шурша,
Крыло ли нежное расправит…
Душа, душа, колючи травы,
Дожди студёны, госпожа.

В скитаньях, девочка моя,
Любви алкаешь, словно хлеба,
В пространстве меж землёй и небом
Нет бесприютнее тебя…



ИЮЛЬ. КУПАЛЬЩИЦА.

На ряби озёрной, где зыбок узор
и розов, как зяблик, качается Солнце.
То влево, то вправо – придумал забаву
божок в балахонце.
В одёжке пурпурной, багрит балагур,
округлый как грошик, вечерние воды,
где плещет карасик.
И в золото красит шатёр небосвода.
На ветер пушины! Влачат камыши,
метёлки соцветий в шуршании сонном,
в закатных лучах бархоточный прах
роняют на лоно.
Насыщен, как соты, медовый песок,
где ветер нас ищет…
Тамбовской мадонны
плечо бронзовеет под лаской Борея
и лоб окроплённый Вся – притча
о Солнце, чёй огненный чёлн,
как мир, архаичен.
Лучи заплетая
в намокшие пряди,
как в древнем обряде,
пылает нагая.
И капли
мерцают, и тень плавунца,
и лёт серой цапли…
Июльская нега,
стрекозьи просторы – ни чиха мотора,
ни скрипа телеги…




ПРЕДЧУВСТВИЕ ЗИМЫ

В стынь прозрачных небес ноября
нежно-рыжий обоз облаков
волглых ветров волы волокут -
минотавры осенних мистерий. ..
Кроны сада целует заря.
Воздух голью суков исколов,
зыбля ветками алый лоскут,
сад пылает, смущён и растерян

В ожиданье хозяев своих,
просыпался солнечный плод.
В лужи впаяны тонким ледком,
припорошены снежной крупою -
не дошли до ларей кладовых
капли сочных Господних щедрот,
пали в травы, в тугой чернозём,
стали золотом верхнего слоя.

Захрустит спелый яблочный бок -
зубы ломит морозная плоть.
Звякнет цепью железной ведро,
опускаясь в скрипучий колодец…
Всё к зиме приготовлено впрок…
Да удастся ль тоску побороть
в гулком карканье дальних ворон,
в приближенье глухих непогодиц?

Re: Итоги 1 и 2 Интернет-конкурса

СообщениеДобавлено: 28 янв 2013, 20:51
Эдуард Филь
ВАЙСБЕРГ Алёна (г Самара)


ПОЗДНО ИСПРАВЛЯТЬ ПРИКУС

Поздно исправлять прикус,
Контур губ, рельеф носа:
Средневозрастной кризис –
Проездной билет в осень.
Глупо выбирать «миа» -
Крем для молодой кожи:
Жизнь галопом мчит мимо,
Всадник отпустил вожжи.

Кодекс прописных истин
В детство навсегда канул.
Рано назначать тризну,
Поздно очищать карму.
Странно примерять саван,
Памятник - гранит, бронза?
Внуков ждать пока рано,
Третьего рожать поздно.

Рано подбивать сальдо,
С кредитом сводить дебет.
Поздно в рождество Санту
Звать, а в новый год – деда.
Вредно, попросив «дай мне»,
Верить, что дадут слово.
Время собирать камни,
Чтобы разбросать снова…


В ВЕРХОВНУЮ КАНЦЕЛЯРИЮ

Господи, я прошу тебя: отзовись.
Что же ты: поматросил и шасть в кусты?
Мой бестолковый мозг без тебя завис
И не способен выплыть из немоты.
Господи, ну, пожалуйста, продиктуй
(можно не в рифму, прозой) немного слов,
Чтобы заполнить белую пустоту,
Тема любая, только не про любовь.
Господи, ты же знаешь, что я права:
Если б сама - ни строчки, а ты - диктант.
Почерк корявый - мой, но твои слова.
Я - заурядный писарь, а не талант.
Господи, ты всеведущ и всемогущ
(мелкая пакость пастырю не к лицу):
Раз не поймал на удочку райских кущ,
Выбрал другой крючок зацепить овцу.
Господи, ты же сам меня приручал,
Значит - в ответе (вспомни Экзюпери).
Слово твоё - начало для всех начал,
А без него и фразы не сотворить.
Господи, я - пожизненный атеист,
Но попрошу тебя (удержись от хохм):
Не оставляй пустым белоснежный лист,
Не отнимай любви и о ней стихов.
Господи...

ДОРОЖНОЕ


...немолода и некрасива, сижу в купе, смотрю в окошко, столбы мелькают суетливо, звенит в пустом стакане ложка...
...соседи дружно травят байки, я улыбаюсь им, кивая (всё зарастёт как на собаке, и всё пройдёт, я точно знаю)...
...за стенкой пьют вторые сутки (скажи спасибо: не дерутся) и матерят со злобой жуткой вождей всех наших революций...
...девчонка ночью тихо плачет (любовь ушла - беда большая), и рядом бог вагона - значит, кого жалеть, он сам решает...
...я разгадала все кроссворды, перечитала все газеты, но не нашла в тумане брода, чтоб перебраться через Лету...
...а проводник проходит мимо, меня в упор не замечая, а мне, как всем, необходима любовь... и хорошо бы чаю...


ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ ЛЕТ

Этот дом, построенный МЖК
(знаете такую аббревиатуру?),
Юнеско не сохранит на века:
Обычная городская архитектура…
С красными балконами рыжий дом,
В глубине дворов заводской Безымянки,
Был не просто ярким, смешным пятном –
Центром притяжения и приманкой…
Мы могли сорваться в любой момент,
Татарвой незваной метнуться в гости,
И, увидев издали в окнах свет,
Предвкушать разговоры, вино и тосты…
И легко понять было, кто здесь свой,
Обсуждая мироздания концепции…
Пелись песни: Визбор, Бутусов, Цой
И Макар, который вне конкуренции…
Здесь не запиралась до ночи дверь,
Приходили пары и одиночки,
И никто не ждал никаких потерь,
И росли цветы, кошаки и дочки,
И никто представить себе не мог,
Что не будет больше такого шанса
Обсудить, а есть ли на свете Бог,
У моей сестры в доме на Черемшанской…


БЕССНЕЖЬЕ

Уставшие от бесснежья,
По улицам кружат люди,
И, кажется, нет надежды
На праздник за вьюгой буден.
И смотрятся несуразно
На слякотном фоне ёлки.
Мой город, седой и грязный,
Сердясь, обнимает Волга.

Она шатуном-медведем
Не спит, потому сурова,
Безрыбьем грозит соседям,
Фанатикам льда и клёва.
В году, по-китайски бычьем,
Безрыбье - подарок рачьим:
Их выберут, как обычно,
Измученные безбрачьем.

Утратив и слух, и голос,
Поэт понимает: глуп я,
Бесстишия страшен голод,
Но хуже - зимы безлюбье.
Будь счастлив и с новым годом,
Стихов ледяной соавтор.
Безлюбье - беда надолго,
А снег по прогнозу завтра...

МОЙ СВЕТЛЫЙ АНГЕЛ

Весна. Второе марта. Ранний вечер.
И совершенно зимний снегопад.
Прохожие все в белом - шапки, плечи –
Как ангелы уставшие летят.
А дочь моя купается в сугробах,
Краснеют щёки, и глаза горят
Щенячьим выражением восторга
От снега, вопреки календарям.
И в сумеречно-розовое небо
Я вглядываюсь, слёзы затая.
Какое это чудо, сказка, небыль –
Мой светлый ангел, девочка моя!..
Я сознаю разлуки неизбежность
И недоступность мне её вершин...
Любовью переполненная нежность
Рекою льётся из моей души...


ПОСТШТОРМОВОЕ

Опустошение души.
Ни волн, ни всплесков, ни барашков.
Отполированная ширь,
И ни следа от бурь вчерашних.
И даже верится с трудом
В цунами, штормы и торнадо,
И в рвущий уши дикий гром,
И в ошалелых молний стадо.
Как будто было не со мной,
В иных мирах, в другой вселенной:
Сбивало с ног, несло волной
И накрывало грязной пеной.
Как будто не меня мешком
По скользкой палубе швыряло,
Не я пыталась встать рывком
И падала под новым шквалом.
И судорожно не мои
Вцепиться в борт старались пальцы,
Не я кричала: "Помоги!" –
В надежде до земли добраться.

Моря пустынны и тихи,
И ни следа от бурь вчерашних.
На память - горькие стихи
На влажных до сих пор бумажках...

Re: Итоги 1 и 2 Интернет-конкурса

СообщениеДобавлено: 28 янв 2013, 20:54
Эдуард Филь
ГЕНЧИКМАХЕР Марина (г Лос-Анжелес, США)


НА КИЕВСКОМ ПЛЯЖЕ

На киевском пляже над сонной рекой
Какой-то дремучий, тягучий покой.

Размеренно, медленно, наискосок
Вода наползает на серый песок.

На нас наплывают волна за волной
Ленивая нежность и солнечный зной.

И мы (или, может быть, это не мы?)
Глядим на облитые солнцем холмы,

На водную рябь и на синих стрекоз,
И все, что за водной чертой, — не всерьез.

Зарыто. Забыто в закрытых домах
На этих размытых сияньем холмах.

А есть лишь извечно нагие тела,
Истома любви и избыток тепла.

Но жидкая бронза старинной реки
Уносит, качая, пловцов за буйки,

И день, растворившись в сияньи, плывет
За прозелень времени в прозелень вод.



МЫ ЗВЁЗДЫ МЕНЯЕМ НА ПТИЧЬИ КЛАРНЕТЫ

"Мы звезды меняем на птичьи кларнеты..."
(Арсений Тарковский)


Мы звезды меняем на птичьи кларнеты
Вне логики строгой,
Мы вечность меняем на звонкое лето
С его суматохой.

И нам этой вечности вовсе не жалко
За радость босую,
За дерзкие дудки, трещотки, пищалки
В проеме лазури.

За то, что любая лягушка - царевна,
И даже - невеста!
Как мало духовных, как много душевных
В зеленых оркестрах!

И хор не по нотам, и жизнь не по нотам,
И все в беспорядке...
Пусть тот, для кого наши нотки - работа,
Гребет их в тетрадки.

И звезды, которые брошены сдуру
Пришпилит к мундиру,
Все наши пищалки сведя в партитуру
Для труб и клавиров.



МНЕ ЕЁ НЕ ПОДАРИЛИ

Дочурке ИТОЧКЕ

Мне ее подарили. Во сне ль, наяву
Я лишь этой капризной пичугой живу,
Не гадая о власти и силе
Тех, что радость мою подарили,
Эту нежность, которой живу!

Невесомы по-птичьи ее позвонки,
Серебристы напевы, движенья легки,
А в гнезде ее - вечное лето:
Переливы лазурного света
И прозрачные тени легки.

Но в моих бестолковых, дрожащих руках
Вечно рвется лазурь, а узор впопыхах
Золотые ломает иголки,
И стежки, будто всхлипы, недолги,
И неровны, как жизнь впопыхах.

А она все щебечет, подобно чижу,
Я молиться боюсь, я почти не дышу,
Ибо каждое слово некстати
На пороге живой благодати -
Я отныне лишь счастьем дышу.

Остается собой заслонить сквозняки
И окно, за которым не видно ни зги.
Не узнала бы чуткая птаха
То, что свет ее соткан из страха,
А в окошко не видно ни зги...


ЛАРИСКА


"Я прислал тебе черную розу в бокале золотого, как небo аи"...
Полыхали огни, украшенья сверкали... Нет, Лариска. Они - не твои.

А твое - этот лес и сосновые лапы, этот парень, который не прочь.
У Ларисы, как водится, не было папы: только мама, бранившая дочь.

Дочка слушала маму привычно: впол-уха, коротая бесцветные дни.
Ну какая она проститутка и шлюха? Ей под двадцать, она же ни-ни.

От словечка "Аи" нежно тянет шампанским, жижа в кружке - почти купорос.
Остро хочется счастья, внимания, ласки, даже больше, чем сказочных роз!

Этот парень читает стихи из тетрадки - той, любимой, не взятой с собой.
И Лариска, как в сумку ныряет в палатку и готовится к встрече с судьбой.

Это все за чертой, с позабытым Союзом, в отчужденной пространством стране.
Там Лариска, с ее округлившимся пузом. Почему она вспомнилась мне?

Сколько в памяти этих историй нелепых - бесполезный, нерадостный груз...
Я купила аи, золотое, как небо. Интересно, каков его вкус?


И Я ХОЧУ В БРОДЯГИ

Мне, бродяге ли, не знать
вкуса краешка луны…
Э.Филь “Бродяга”


От краешка луны до краешка земли
Массивы синих гор, моря, архипелаги...
Возьмите и меня на Ваши корабли,
На Ваши поезда... и я хочу в бродяги...

И я хочу туда, где возраст - это миф,
В компанию всех тех, о ком слагают саги,
Где ценятся друзья, где песни - на разлив,
Где мир в твоих руках, - и я хочу в бродяги.

Возьмите и меня в леса, где звон гитар,
И рыжие костры, как сказочные стяги.
Пусть лягут на лицо мне копоть и загар,
Мне сладок горький дым, - и я хочу в бродяги.

Пусть травы и пески расстелятся у ног,
Деревья, словно рать, а на пути овраги, -
Но приступам тоски, скулящей, как щенок,
Меня не запугать, - и я хочу в бродяги.

Про женщин только врут, что дорог им уют,
Романтика дорог куда пьянее браги!
Они не про уют Вам у костров поют
И дарят Вам сердца и просятся в бродяги…


НА ОКРАИНЕ МИРА

"Он не нажил тут ничего и живёт где-то
на окраине мира – пять часов на такси,
он ругает транспорт и хмурится бородато
на свои небеси."
(Евгений КЛЮЕВ)


Во сне его
Хокку с почтеньем внимает гейша;
ォНе гейшуサ его ォне снаサ
Можно разве лапать...
Ей хокку не в кайф, –
Ей хотелось бы рифм простейших,
Банальных, таких, что нащелкает каждый лапоть.

Ему надоело;
Он думал не раз: под поезд!
Но трудно решиться,
И он почему-то тянет...
Он тут – будто черный, почти самурайский пояс
Среди кушаков, подтяжек и прочей дряни.

Провинция...
Реки, в которых не сыщешь брода...
Щетина лесов;
Да и жители – бородаты...
Но есть же страна, где и витязи – безбороды,
А солнце всегда на востоке – и в час заката!

Восток...
Церемонным поклоном гостей встречая,
Красавица
В тоненьких пальцах сжимает веер.
О чем она после щебечет за чашкой чая?
Ей даже в кошмарах
Не снится дремучий север.

Зрачки –
Черный жемчуг в разрезах ракушек узких,
А суши...
Хорошая закусь, наверно, суши!
Он водку глотает не морщась,
Как все: по-русски,
А после «не гейше» в тоске
Изливает душу.



ПАМЯТИ ПЕТРА ВЕГИНА

"У любви гарантий нет..."
(Пётр ВЕГИН)


У любви гарантий нет...
Нет надежных пьeдесталов.
Рядом с нами жил Поэт,
А теперь его не стало.

Как он жил - рассудит Бог,-
Нет святых и непорочных...
Жизнь Поэта лишь подстрочник
Для его звенящих строк.

Успокоится молва,
Журналисты сыщут прочих...
Станут выпуклей и чётче
Прозвучавшие слова.

Кто вовеки не забыт...
От кого остался прочерк...
Ведь Поэт лишь переводчик:
Он над рифмами корпит.

И не слыша укоризн,
Так и сяк глаголы вертит,
На скупой язык бессмертья
Переводит нашу жизнь...

Re: Итоги 1 и 2 ИК Грушинского

СообщениеДобавлено: 28 янв 2013, 21:27
Эдуард Филь
АХАДОВ Эльдар (г Красноярск)

ГЫДАНЬСКАЯ ЩУКА

Тонким янтарным слоем, словно растительное масло, просачивался и растекался по небу искристый солнечный свет. Над дремлющей красновато-черной тундрой неслышным ветерком мягко сквозило незримое весеннее время. И вот, наконец, далеко-далеко, на самом краю земли пробилось и расцвело пока ещё красноватое полусонное солнышко.
Блеснули его лучи на плоских ледяных полях посреди полуоттаявшего озера, просверкали они, гарцуя, по гребням озерных обрывов на северной его стороне, где доживали, хоронясь от июньского тепла, остатки лежалого зимнего снега, и унеслись в неяркую тундровую даль.
Ещё не осмелела, не подняла головы звенящая мошка, не распоясались комары, не разыгрались назойливые слепни. Не успели пока. Может, оттого и возник именно в этот день над озером Долгим, быстрокрылый вертолёт. Выгрузились из него двое парней в новеньких энцефалитках, вытащили, пригибаясь от ветра, из чрева воздушного судна по рюкзаку и пошли к ближнему берегу, свободному ото льда. Впрочем, на Севере энцефалитных клещей, слава Богу, нет. Видимо, на складах, где выдаётся полевая одежда, в таких тонкостях не всегда разбираются. Выдали – и выдали.
Находится Долгое чуть восточнее среднего течения реки Варнгэяха, Варнгэ – по-ненецки значит ворона, а яха – река . Следовательно, Варнгэяха - Воронья река . Течет она с запада, с Гыданского полуострова, в сторону Енисея. А из озера берет начало ручей, впадающий в Хэяху, речку, которая ниже и позже сливается с той же Вороньей.
Худощавый дылда Сергей и приземистый азиатски круглолицый Васёк – два дудинских эколога. Поводом посетить Долгое стала надобность в отборе анализов воды. Вертолет за ними должен был вернуться через час-полтора, после залета на ненецкое стойбище семьи Тэсидо, перебравшееся недавно вслед за своими олешками в низовья Варнгэяхи. Однако, была у парней ещё одна потаённая идея: успеть хоть малость порыбачить на открытой воде Долгого.
Идея-то была, а вот подготовиться к ней времени не хватило, как всегда. Задание оказалось срочным, собирались наспех. Всё ж таки по крючку-тройничку в заначке оказалось, леска, хотя и толстенная, но у Васьки тоже нашлась. А вот ни грузил, ни поплавков – не обнаружилось в помине ни у того, ни у другого, сколько они ни перетряхивали свои пузатые старенькие рюкзаки. В суматошных поисках, перемежаемых поглядыванием на часы, удалось отыскать на берегу полусухую полутрухлявую старую доску, оторвать от неё подсохшую часть и разделить эту часть на два импровизированных «поплавка» чудовищных размеров и несуразной формы.
Грузила изобразили из двух старых гаек непонятного ржавого происхождения. Роль живицы-молодицы приняла на себя дважды отмороженная в дудинских холодильниках сырая корюшка, увы, явно кем-то потрёпанная и растерявшая все положенные ей ароматы свежего огурца.
На поиски и изготовление удилищ времени вообще не оставалось, и ребята решили обойтись без них и забрасывать леску с руки, «закидушечным» способом.
Серега, впрочем, уныло считал такую «рыбалку» - делом дохлым, проигрышным и… не спешил. А вот Васька – нет, Васька невозмутимо и упорно, несмотря на всхлипывания и причитания товарища, собирал снасти, затем раскрутил их над головой и забросил в суровые северные воды озера.
Кажется, прошло лишь одно мгновение после того, как несчастную корюшку поглотила озерная пучина. И вот уже изменившийся в лице Сергей визжит под руку Василию очевидное: «Клюёт! Тащи!» Ошарашенный подобной скоростью событий Васёк тащит. Вскоре после некоторой борьбы на берегу оказывается довольно приличных размеров щука, пляшущая из стороны в сторону по белесому ягельнику.
Улыбающийся Василь наклоняется над добычей, дабы вынуть из пасти щуки заветный крючок, и вдруг с удивлением обнаруживает, что ни на какой крючок щука и не думала попадаться. Она, как завзятая собака, просто не отпускала от себя добычу - несчастный искалеченный трупик дудинской корюшки.
Мало того, попытка Василька отнять у неё честно добытое, была расценена явно неприветливо настроенной озерной хищницей как посягательство на личное имущество со всеми вытекающими отсюда последствиями. А именно: щука, набросилась на обидчика с такой яростью, что Васёк вынужден был отскочить в сторону.
В последующие несколько минут парни настолько увлеклись внезапным конфликтом со щукой, что едва не прозевали приближающийся, уже вовсю стрекочущий вертолёт.
У пилотов график жёсткий, ждать некогда. И растерявшиеся, очумелые экологи бегом, хватая на ходу свои рюкзаки, ринулись от ледяного озера Долгого к грохочущему, разгоняющему вкруг себя ледяные вихри с кусочками мха и мелкой прошлогодней листвы, вертолёту, а геройская щука так и осталась в прибрежных мхах рядом со своим последним трофеем…
Много всякого случается на земле. Через боль и страдания, через ошибки и неудачи приходит к нам порой опыт жизни. И что такое в масштабах Вселенной то маленькое почти никем на свете незамеченное нелепое событие, произошедшее на берегу полуоттаявшего заполярного озера? Наверное, всё так и есть…
А всё-таки жаль, нестерпимо жаль того, что произошло в этот сияющий светом, пахнущий июньской весной день. Ну, что такое щука? Всего лишь рыба…
Но ведь и она - живое существо! Ведь так? И пусть это существо можно убить, раз оно живое, вот только победить-то никого нельзя. Невозможно победить того, кто никогда, никогда, никогда не сдаётся…

Re: Итоги 1 и 2 ИК Грушинского

СообщениеДобавлено: 28 янв 2013, 21:28
Эдуард Филь
ЛЫСЕНКО Михаил (г Омск)



КРАЖА


Утро, понедельника, было тяжелым и мутным. Не потому, что погода, а потому, что так на Руси повелось. Потому, что вечер воскресенья был проведен по всем канонам и стандартам.
Вчера, после поездки с семьей на дачу он поставил свой старенький желтопузый «Москвич» в гараж, что в четырехстах метрах от дома. Почистил карбюратор, протер стекла, осмотрел резину и остался доволен. Ещё поездим, красотка. Красотке было под «двадцать», но служила верно, потому, как хозяин её любил и холил. Хозяин – сорокашестилетний Сергей Петрович, крепкий, кряжистый мужик, работал на местном машиностроительном заводе слесарем. Был уважаем за опыт, стаж, прямоту характера и речи, за то, что не избегал товарищей. Мог помочь, мог выпить со своими. Золотые руки поддерживали жизнь в старом «Москвиче». Мыли, лечили, а при случае и реанимировали. Машина отвечала взаимностью. На ней молодой Сергей подъезжал к женской общаге «Машиностроительного», ухаживая за своей Люсей, и на зависть её подругам. На ней, повзрослевший Сергей Петрович, забирал свою Люсю из роддома и «Москвич» мягко вез малюсенькое создание, сопящее на руках, неокрепшей еще после родов, счастливой и серьезной супруги. Эта же машина терпела неопытные «начала вождения» уже подростка, сына Егора.
В дверь гаража просунулась рыжая шевелюра Никиты, молодого соседа по гаражу.
- Петрович! Все в сборе. Стол накрыт. С тебя «червонец».
Петрович вымыл руки, вышел из гаража, прикрыл ворота, скрепив их в петлях медной проволокой, и направился в гараж напротив.
В гараже у Никиты за импровизированным столиком сидели трое, включая хозяина гаража. Роберт, врач-терапевт, азербайджанец, лет пятидесяти, был сухощав, высок, и красив. С умным лицом он рассказывал в эту минуту какую-то байку про медсестёр-вампирш. Напротив, на скамеечке, сидел Вася Крылов, жадно слушая.
- И чо, Роберт? Сначала секс, по полной, а потом кровь пьют? Так это лучше, чем Дракула. Бабы всё-таки, да ещё молоденькие.
Крылов - бывший гаишник, на пенсии. Пенсия подарила ему новенькую БМВ X-5 и кое-что ещё. На эти «кое-что» он и прикупил соседний гараж, где быстро сдружился с соседями, помогая решить вопросы регистрации.
Пиршество началось и, как водится, продолжилось до полуночи. Травили байки, обсудили новенькую БМВ, послали Никиту за «добавкой». Было хорошо. Никто не думал о «завтра». Но всё хорошее, как водится, кончается….
Дома Петрович бесшумно разделся и юркнул в гостиную на диван. Все спали. И слава Богу.
Ночью снились медицинские сёстры, в халатиках, на голое тело. С кровавыми ртами они, дико хохоча, приближались к Петровичу. Люся махала скалкой, расправляясь с молодыми развратницами и приближаясь к нему. Он пытался бежать, но, по традициям сна, двигался медленно, как сквозь воду. Спас крик петуха. Это будильник разрывал пространство, терзал уши и душу. Придавленный тяжелой ладонью, будильник смолк.
Петрович лежал ещё несколько секунд. Хотелось пить и не хотелось вставать. Кроме похмелья, тревожила какая-то ещё не совсем оформившаяся мысль. Эта тревога поплелась с ним вместе в ванную, а затем на кухню. Ел нехотя. Люся грозно помолчала, затем спросила:
- За рулём, надеюсь не пил? И … сколько раз я говорила .. сыну какой пример .. дружки гаражные …
И тут его как током шибануло. Гараж! Он не запер гараж! Сразу вспомнилось, как Вася вчера рассказывал о не пойманной шайке, что орудовала в этом районе. И, что у Васи замки – израильские, защищенные от любых проникновений. И, что наши аборигены из «урок», обломают зубы об эти запоры.
Петрович вскочил, уронив стул. Люся сразу примолкла, испугано подумав, что хватила лишнего, с обличающей речью.
Через две минуты Сергей Петрович уже мчался в сторону гаражного кооператива. «Мчался» - сказано, конечно, очень громко. Похмельная одышка терзала лёгкие. Ноги были ватными и тяжёлыми. Сердце колотилось как теннисный мячик – от ракетки к ракетке.
Уже подбегая, он увидел две патрульных машины с «мигалками» и людей в форме, недалеко от ворот собственного гаража. Остановился, боясь двинуться дальше.
- Ласточка моя. Да как же я без тебя?
При этом, думал он о своём «Москвиче», не как о транспортном средстве, а будто о душе родной, друге любимом. Утраченном навеки.
У патрульной машины стоял Вася Крылов и, что-то спрашивал у старшины милиции. Лицо у Васи было необычайно бледным и, непривычно, жалким. Ворота Васиного гаража были нараспашку, а внутри оказалось сиротливо пусто. Новенькая БМВ – исчезла. Израильские запоры оказались без повреждений. Каким образом наши криминальные умельцы смогли обойти заграничные секреты, казалось неразрешимой загадкой.
Петрович нехотя и медленно стал переводить прицел взгляда на собственный гараж. Ворота были закрыты. Калитка же была чуть приоткрыта. Подойдя, он резко распахнул её.
Его «Ласточка», его «Красавица» - стояла на своем месте. Сергей Петрович осмотрел её всю, осмотрел гараж: всё было нетронутым.
Петрович сморщился, смахивая счастливую слезу. Вышел и ещё раз взглянул на ворота.
В петлях, вместо замка, торчала медная проволока, а через все ворота, мелом на чёрном, выделялась надпись:
- НЕ СМОГЛИ ВСКРЫТЬ – СЛОЖНЫЙ ЗАМОК!
Петровичу, почему-то стало и легко и грустно. Жалко стало Васю Крылова, жалко евреев, которые работали над конструкцией сложнейшего замка и оказались бессильны перед нашим автокриминалом. Пожалел он медсестер из сна, которым досталось от его Люси. Жалко стало и Люсю, которая забыла уже, что такое в выходные дни, пойти в кино или театр. Задумался Сергей, что жизнь его уже много лет, как течёт однообразно, не меняясь, не будоража разум, душу и тело. И не старик он вовсе, а мужчина в расцвете сил. И, что пора, силы эти, выпускать за ворота.
Надо только проволоку снять с петель.

Re: Итоги 1 и 2 ИК Грушинского

СообщениеДобавлено: 28 янв 2013, 21:30
Эдуард Филь
ДИГУРКО Сергей (г Ростов-на-Дону)


ПОТОМУ, ЧТО ТЫ УМЕЕШЬ ПРЫГАТЬ ЧЕРЕЗ ЛУЖИ…

Свирину не спалось, болела, ныла голова …
Катерина спала крепким сном. Ее дыхание степенно охранял ритм ночи. Славка слышал, как она дышит, потом затихает, затем снова едва слышное дыхание. Свирин попытался дышать в такт с Катей.

- Сто… тысяча…- сбился.
Вновь считаю до ста…
Помню, как вот также лежал рядом с другой женщиной, пытаясь уловить ритм ее дыхания.
Это мама, это было давно,… это было недавно. Это одно из самых первых моих воспоминаний и ощущений детства, - уютное тепло женского тела, от которого исходит неповторимый аромат, которое, словно бальзам греет, загадочно убаюкивает, но в то же время пробуждает ранее неизведанные эмоции.
Я поворачиваюсь поудобнее. Прикладываю щеку к спине Катерины. Чувствую, как сонно бьется сердце. Интересно, что тебе снится? Тихонько дотрагиваюсь рукой до твоей груди…
- Не надо… не надо, Славик. Я так устала сегодня. У Сони кашель. Спи… спи.

Свирин размышлял:
«Женитьба меня не отпугивала, отнюдь… Закоренелым холостяком я не был. Не шутил, нехотя: «Холостой мужчина беспечен, как воробышек в небе». Но и не спешил, я постепенно капитулировал. Созрела мысль, - пора.
Ты на несколько лет моложе, это давало мне фору. Я опытней, рассудительней, крепко стою на ногах. Я женился на тебе потому, что наша дружба перешла в нежность, содержащую много приятных воспоминаний, ласк, поцелуев. У нас много общих интересов. Друзья говорили: «Вы так подходите друг другу!» Ты искренна, терпима. В тебе есть бойкость, страсть. Ты смела и кротка. Внимательна и учтива. В меру вездесуща. Сдержанна. Нормальная девушка. Я сделал правильный выбор и был доволен… это правда. Чувствую, как бьется сердце… ритм… Набегает на берег волна, барашки рассыпаются в поклонах у гальки. Пахнет зноем смола, кудряшки резвятся в твоих волосах под заколкой. Крик чаек – молва, не мадонна… поворот шеи, глаза, капли в слезах. Наступает рассвет у окна, в кроватке играет соской младенец, рисует по холсту картину рука. На щеках легкий багрянец. Не мадонна, Боже… - Богиня… Кудряшки резвятся в твоих волосах под заколкой. Будешь отныне иконой не для всех, для меня, в веках.
Наша ночь … По ощущениям, она не сравнима ни с чем. Это и не первый прыжок с парашютом и не восхождение на горную вершину. Эта ночь,… как первая обезвреженная мина. Осторожность,… максимум внимания,… пот по лицу: то холодный, то горячий. Сладостный стон, дрожь, откровение… да… да…. Ты жена… я муж».

Катерина встала с кровати. Нежная линия спины, бархатная кожа, изгиб бедер. Подняла руки, аккуратно укладывая волосы. Славка увидел в зеркале высокую грудь, темный пергамент сосков.
- Катя!
Жена обернулась, неохотно прикрывая наготу халатом. Пупок посредине упругого живота, играет майским цветком, родинка, хрупкие ключицы…
- Катя!

Долгий путь через поле совместной жизни. Шаг влево… шаг вправо… на ощупь, по наитию, без инструкций.
- Слава! Будильник звенел? Я что-то не слышала. Мне сегодня в первую смену. Такая темень за окнами…
- Звенел. Шесть утра. Что тебе снилось, Катя?
- Ты будешь смеяться… наша свадьба. К чему бы это?
- Расскажи.
- Ты что забыл?
- Нет,… а ты? Прости…
Катя убегает в ванную комнату. На скорую руку красится. Пьет кофе…
- Катя, молоко не забудь поставить в холодильник.
- Не забуду. Тебе помочь?
- Я сам.
- Дочку разбуди в школу. Соня пусть шарф теплый наденет и рукавицы. Я ушла. До вечера. Пока.
- Пока.
Темнота за окнами. Стук каблучков на лестнице. Трель трамвайного звонка. Утро.
Свирин садится в коляску. Пара оборотов колес, и он у окна.
- И зачем меня тогда окликнул сержант? Знал, что нельзя идти дальше? Эта кочка, будь она трижды неладна. Споткнулся… искры… боль… темнота…
- Боги! Я понимаю, что вы не вернете мне ногу… Не вернете?
Тогда заберите мою память. За – бе – ри – те память! Прошу вас, Боги!
- Или вас нет, Боги? Заснули? А может, оглохли?
Темнота за окнами. Свирин включил настольную лампу, взял скрипку: Антонио Вивальди: «Осень. La caccia allegro». Стал, играя нашептывать:
- Невыполнимая просьба, - сущий пустяк, нет мне покоя, - нервы-растяжки в натяг.
Любимая рядом, - в памяти крики ребят, Осенняя мгла и лес, где танки горят. Не претендую на многое - малость прошу. Не о чем не жалею, - бывает, грешу. Не безвольный, не слезами камень крушу. Мне подаянья не надо, сам я решу, Многоточье, иль точку поставить. Решу…
В бессонную темень, что есть силы, кричу: « Невыполнимо?» Молчанье, осень, живу…
Много, очень много, успеть я хочу…
В детской комнате послышались шорохи.
- Соня, вставай.
- Папа, можно я еще немножко посплю?
- Можно, можно, девочка моя,… только чуть – чуть. Спустя несколько секунд скомандовал:
- Рота, подъем! – И бережно сжал теплое, зевающее существо в объятьях.
- София, София… ты, настоящая соня… Соня, ты знаешь, а я тебе завидую немного, слегка…
- Почему ты мне завидуешь, папочка? – держа его за плечи, спросила кокетливо дочь.
- Завидую потому, что ты умеешь прыгать через лужи.