Омар Хаим писал(а):
И по какому праву грешник судит грешника? Начни с себя, как завещали люди в белых одеждах, прорабы Перестройки. И попадёшь в Рай, вместе с высекшей себя по тому же правилу унтер-офицершей.
Да по такому. Хочет и судит. Здесь действует свобода воли судить. И на твое качание прав известно что с маслом кладет. Яблоко съели прародители-то, вот об этом забыл ты, Хаим. А суд прямо вытекает из познания и находится в началах любой общественности. Познание говорит "этот гад", и в этих словах уже суд. Отменить же познание невозможно. Начать вполне можно с другого, а потом уже к себе перейти, обкатав уже так судебный опыт на хмыре каком-нибудь, того заслуживающим. Или на вредной хмырихе. А можно и не переходить, если не хочется. Другого ж судить приятнее, чем себя самого. Разумный гедонизм никто не отменял. Да и суд предполагается справедливый при этом, а не какое-нибудь путинско-сталинское или брежневско-совковое засуживание. Для тебя ж самого, Хаим, "раи-ады" - поповские сказки. Так что ханжеский понос оставь своей духовноскрепной и вечно визжащей что-то невпопад унтер-офицерше. Она ж сечет себя здесь каждый день, упоительно, показательно и публично. Городничие ничего такого делать с ней не приказывают. А про тех, кто с ханжеским поносом (и с ханжеским психозом), еще классик писал:
Нельзя позволять вводить себя в заблуждение: «не судите!», – говорят они, но сами посылают в ад всё, что стоит у них на пути. Перепоручая суд Богу, они судят сами; прославляя Бога, они прославляют самих себя; требуя тех добродетелей, которые им не свойственны, они придают себе величественный вид борьбы за добродетель. «Мы живем, мы умираем, мы жертвуем собой за благо»: в действительности же они делают то, чего не могут не делать.Сидя в углу, ёжась, как крот, живя в тени, как призрак, - они создают себе из этого обязанность: по обязанности жизнь их является смирением, как смирение она есть лишнее доказательство благочестия... Ах, этот смиренный, целомудренный, мягкосердый род лжи! - “За нас должна свидетельствовать сама добродетель”...
А видим убогих ханжей.
