"Русские не хотят работать"

[Бодряшкин]

Эпизод из книги товарища Бодряшкина "Свежий мемуар на злобу дня"

- Не-не, мы же работаем… - возражает, было, инженер Шмурдяк.
- Работает всё больше Цапель, уж очень любит деньги, - перебивает Тютюха с внушительной укоризной. - Мы всё больше живём, а работаем аврально.
- На буржуев тоже нападает слабость, - возражаю. - В ЖИВОТРЁПе, по обмену, целых три месяца стажировался один американец. Не турист из Америки - этот одни лишь фасады видит и подученных экскурсоводов слышит - а, можно сказать, головой окунувшийся в нашу жизнь дельный такой америкос. Мне поручили отвезти его в аэропорт. Так, после традиционных проводов у Патрона он уезжать не хотел: в канат на лестнице вцепился руками и ногами, не отдерёшь, и трубит, как слон из зоопарка: не пойду! не лечу! лягу! Неужели, спрашиваю, так понравилось у нас? Да, говорит: мы работаем, а вы живёте!
- Блеск! – в кои веки соглашается Тютюха. - Правда, смысл затеняется трактовкой терминов! Что мы называем работой, у них – жизнь. Мы и на работе живём, а они и по жизни работают. Мы, к вечеру, домой пришли, по хозяйству пошвырялись, у кого оно есть, – и водку пить или на диван. А Цапели/Жабели всего мира вечерами да ночами сговариваются: где бы да как бы ещё деньгу поднять или местечко у распределительного крантика занять, да приговаривают меж собой, как гоя-лопуха очередного кинуть…
- Не-не, вы хотите сказать, русские не умеют и не хотят работать?! - совсем уж оскорбляется инженер Шмурдяк, сжимая зубило и кувалдочку в чёрной истресканной пятерне. - Давайте разберёмся! Мы здесь, в Сычах, как пахали весь прошлый сезон – и что: на буграх хлеб сгорел, в низинах – вымок, еле-еле собрали на семена и заложили на корма! Но это разве значит: русские не хотят работать?!

[Бодряшкин]

Русские не хотят работать: тема прямо в сердце! Тут и участковый Пёсогонов вернулся – сам напряжён по струнке, ушки на макушке! И механик переживающий об оживлении падали, уже в робе, с инструментом, подошёл, закурил, махнул бригаде механизаторов, показавшихся в воротах – те тоже, без улыбочек, подтянулись и взяли нас в кольцо. Слушатель, вижу, подобрался серьёзный! Пусть уж меня в Матерках обождут… Русский крестьянин плохо информирован, но смышлён: с ним должно говорить без резонёрства и кудрявости, смело брать за живое. Уклончивая же манера говорить заражает народ рабским духом. Нуте-с, братцы:
- Знаю: в правлении вашего колхоза до сих пор красное знамя в углу стоит - за пятилетку в четыре года. Да, есть трудовые заслуги перед государством - и у начальства, и у его народа. Однако утверждаю: русские люди не хотят во всю силу работать! Им всё время кажется, что их обманывают и что их труд не принесёт им никакой особливой пользы. Вот каждый и пытается сам обмануть. Ситуация с обманом в трудовых отношениях уже веками воспроизводит сама себя. Русские слишком долго прожили вне конкурентной среды, просидели в крепости, хотя рабами были только по форме - не по содержанию. У нас до сих пор: в народе - полная анархия, в начальстве – неограниченная свобода принятия решений. В Западной Европе курортный, по нашим меркам, климат, всё в изобилии растёт и размножается, и отовсюду море рядом: что произвёл – погрузил на корабль, быстренько отвёз по ветру и продал. И в Европе крепостное право исчезло уже в пятнадцатом веке. На Руси не было тёплых и близких морей: что в великих муках произвёл, то на продажу изволь тащить к чёрту на куличики, тысячи вёрст - и всё больше на собственном горбу. А крепость отменили на четыреста лет позже, чем в Европе! Вот вам истоки неприхотливости русского человека и злополучной нашей «лени». Вот почему у нас так любят старики вспоминать развитой социализм: при нём били уже не всех и далеко не на смерть, а крышу над головами строили, дешёвое питание раздавали, бесплатно учили-лечили, отдыхали на юге по солнечным путёвкам, и каждому труженику соображать не нужно было – что производить и как продавать, зато всегда можно было ждать незаслуженных подарков от начальства. И у русских – это важно! – всегда оставалось свободное время, дабы подумать о жизни и, тем самым, сохранить душу. А с работающим американцем, дабы поговорить пять минут, нужно по телефону делать appointment - есть у них время сохранить душу? Русский мужик никогда и никуда сам не торопился: поспешишь – людей насмешишь. Но коль самого приспичит или если из-под палки, то работал много, быстро и успешно. А батоги были – ого-го!

[Бодряшкин]

За несколько лет до своей смерти, Сталин даже запретил снимать двухсерийные фильмы: «Народу смотреть две серии некогда!» На Руси, говорю, была одна беда, но большая – холод! Зима длинная, морозная, дорог нет вовсе, зато глубокий снег, волки, тати… – куда лезть начальству из своих палат и народу от своих изб? Весной распутица: опять не пролезешь - только парус да вёсла. В неизбежном итоге: русские во всю богатырскую силу, что копили зимою, работали только четыре тёплых месяца в году – это в три раза меньше всего остального, обогреваемого солнышком, мира!
- У них там, в Европе, морозов, что ли, совсем нет? – вопрошает участковый Пёсогонов, удивляясь на собственный вопрос.
- В Европе и зимы-то нет: как сам бывал – не чуял ни одной! У них есть только мифы и страхи о зиме – так они холода боятся. Мэррей даже предположил, что Шекспир в образе Гамлета изобразил мифологического бога зимы: тот замораживает и убивает всё живое вокруг себя; оттого Гамлет европейцу страшен, а нам, привычным к смертям от холода, он только неприятен. Пока не было в России технологического тепла, русский не жил одной непрерывной жизнью. Для русского, каждое лето – новая маленькая жизнь. Я так и вижу средневековую мать, как она внушает сидящему на печи дюжему сыночку: «Не ходи со двора, сиди! Руки-ноги целы, глаза целы – чего тебе, детинушка, ещё надо?!» Случайно ли степняки с юга и востока набегали исключительно в начале лета, когда росла трава – корм для лошадей, а с запада лезли только зимой, когда замерзали болота и дороги становились проходимыми. Отсюда - от холода и великих расстояний - пошла у русских главная болезнь: ничегонеделание сегодня, откладывание трудов на потом, и томительное, выматывающее ожидание лучших времён, счастья, кое должно свалиться с неба. А это никакое ни счастье! Это просто не хватало нам солнышка, тепла. От безлюдных опасных расстояний русский человек молчалив, вся Россия тиха и молчалива. От них у нас взялась традиция проводов, какой нет ни у одного народа в мире: проводы всем миром, с разудалой песней и гульбой, дабы заглушить слезу и неизбежную тоску о близких. Рекрутский обряд у нас сложился в похожести с ритуалом похорон – в обоих уходах причитают, – а вот обряд возвращения солдата не сложился вовсе. Из армии, как из могилы, не возвращаются:

Не надеюсь я, любезный мой,
Возвратиться тебе с поля здравому.
А тебе-то, мой любезный друг,
Непременно быть убитому…

[Бодряшкин]

От этих, непомерных для пешего человека, расстояний скрип телеги и стук колёс железнодорожного вагона звучат в ушах русского совсем по иному, нежели для европейца. И всё потому, что покидание родного дома часто означало расставание навсегда. Дворян с пятнадцати годов - ещё безусыми подростками! - отправляли на царёву службу и, попади отрок в отдалённую крепость, мог никогда уже не вернуться в отчий дом - даже всего один разок, на побывку! Солдат-новиков, то бишь, новобранцев, провожала сама община: отправляла на двадцать пять лет - тоже, считай, безвозвратно. Если вдруг только покалечен был, а не убит, то доживал уже в мужских монастырях - такая у них государственная функция была, за это им казна земли даровала и освобождала от налогов. Монастыри строили всегда как военные крепости для русской армии и, случись, неприятель обложит монастырь, инвалиды лезли на стены и по второму разу подставляли грудь. Людей труда и хороших воинов не хватало всегда – и на Руси, и в царской России, и сейчас. Особливо служилых дворян - воинов-профессионалов. Русские люди до конца девятнадцатого века не осознавали себя гражданами страны, как единого сообщества. Они воспринимали себя членами очень узкой социальной группы – деревни, группы деревень одного церковного прихода, или городка. Какой патриотизм, какая экономика могла быть при плотности населения 2 человека на квадратный километр, когда в остальной Европе было 20-30? Саукаться бы жениху с невестой, дабы поскорее лечь! Что наука говорит: если для получения благ нужно прикладывать непомерные личные усилия, трудовой мотив ограничивается лишь целью физического выживания – всё! Зачем лишнего производить, если нет возможности прибыльно продать? При таком безлюдье никто, кроме властного начальства до конца не понимал, что такое страна и государство, как его строить и защищать, в каком направлении работать и что делать вообще. Начальству приходилось заставлять народ строить и защищать страну только из-под палки – объясняться с неграмотным не всегда возможно! От безлюдья и неразвитости государственных инфраструктур взялось это «затерявшееся чувство долга» у русского крестьянина: он никогда не хотел идти на войну, защищать свою родину, предпочитал членовредительство, лишь бы избежать рекрутского набора или призыва. Понятие родины у крестьян сложилось только в ходе первой мировой войны: тогда, сев в вагоны-теплушки и на баржи, десятки миллионов мужчин впервые увидели свою страну. До эпохи НТР сверхзадача русского человека была одна – просто остаться живу, а у европейца – разжиться. Обе задачи успешно выполнены: мы, евразийцы, выжили, европейцы разжились.

[Бодряшкин]

А в каком ничтожестве были народы Сибири, где холода и расстояний больше нашего?! Обычная по меркам Европы и Азии трудовая деятельность на Руси часто была наказуема смертью. Когда деятельный русак лез на холод, на голод, на татей или же вопреки начальству и супротив этнических врагов, а потом и против церкви - то погибал, не оставляя потомства. Выживал «ленивый» - в кавычках ленивый! Руси тысяча двести лет, значит пятьдесят поколений. Даже если отбросить несколько последних, когда появилось свет и тепло в домах и на предприятиях и стала возможной круглогодичная работа, сорок поколений отбора холодом на такую «лень» – и русский народ стал тяжеловат на подъём: долго запрягает. Это у какого ещё народа главный эпосный герой на печи тридцать лет пролежал – «силу копил»? Но это всё, товарищи, сказочная русская лень, сказочная! И у западноевропейских народов в средневековых сказках упоминается заветная «страна Кокань»: там по небу летают жареные гуси, и те же булки на деревьях растут, а на каждой лесной полянке страждущего халявы героя ожидает вертело с поросёнком над горящими углями костра. Мы к их сказочной германской или галльской лени относимся с улыбкой, а они на русских сказочных героев почему-то негодуют. По мне, даже хорошо, что Россию со всех сторон враги тревожили: не уснули русские сладким, крепким, смертным сном, каким засыпает замерзающий человек. Оставалось русским короткое лето: «один день год кормит» - и это только у нас. Но что за короткое лето успеешь сделать? В итоге: щи у народа жидковаты, а бриллианты у начальства мелковаты. Русские люди привыкли подчиняться внешним силам природы, и оттого они легко подчиняются общественной внешней силе – начальству, и, к несчастью, не только своему родному. В индивидуализме внутренне свободных людей и в их принудительном внешнем объединении заложено серьёзное противоречие. Отсюда вырастают специфические суровые требования к качеству управления в России. Русский человек и сам охоч принимать решения, но это, как правило, неосознанные, случайные, ситуативные, половинчатые решения – их с лёгкостью отменяют, забывают, меняют. А вот к осмысленному принятию и сознательной реализации своих собственных решений рядовой носитель русской культуры мало годен и до сих пор: ему привычнее плыть по течению, подчиняясь внешнему давлению природы и начальства. Начальство объективно необходимо русскому народу: оно объединяет людей для противостояния силам природы и врагам, и разрешения всякого рода неопределённостей. Природа, этнические враги, да и, временами, перегибы профильного или чужого враждебного начальства столь тяжко и грубо давлели на русского человека, что он с младых ногтей соотносил это давление с кознями нечистой силы, кои, если не погубят самого мужика, то уж верно отберут прибавочную стоимость его трудов. И потому обретал наш мужик за глухим забором, на рожон не лез и не поспешал на бесполезные труды.

[Бодряшкин]

Русские люди Царя-холода таки одолели - единственные в мире превозмогли холод! Мы создали великую цивилизацию, не уступающую романо-германской и любой восточной. Значит, умеем работать не хуже немцев и китайцев! «Лень» – не добровольный выбор русских! Главное – понять себя и преодолеть тысячелетнее наследие своих невзгод и отступающих ныне холодов и расстояний. Потепление климата нам только на пользу! В аналогичных условиях на севере Канады цивилизация не сложилась вообще – до сих пор там бегает одно зверьё. В США сегодня упали три снежинки – закрывают школы и жизнь замирает: холод! В Австралии термин «сибирские морозы» применяют СМИ, когда температура падает до +13 градусов по Цельсию. Русская «лень» была сезонной - зимней. А коротким летом трудились, обманывая бога! Именно климат приучил русских к авральной работе. Объяви сегодня в стране мобилизацию, аврал – и русские в миг станут лучшими работниками в мире. По воскресеньям и праздникам христианский бог запрещал «работать», да не запрещал «помогать»: вот и помогали друг другу в страду с утра до ночи! И поныне летом никто в америках-европах больше русского в поле не работает! Ярлык лентяя нами не заслужен. Просто русский ищет не богатства, а достатка. Поработал достаточно – и отдыхай, не рви жилы, не сгоняй тоненький жирок: пригодятся зиму пережить. А если ты по своему архетипу не рвёшься к богатству, сиё не значит, что лентяй! Традиционный для русских, во многом ещё сельский, трудовой цикл - раскачка-работа-аврал – должен учитываться при планировании. И, конечно, важна справедливость в трудовых отношениях: требование безусловной справедливости – основополагающая черта русского национального характера…
- О, да! - иронизирует Тютюха. - Ища справедливость, мы требовательны к себе и к окружающим, себе подобным, даже порой немилосердны: права, как человека, имеет, мол, лишь тот, кто живет справедливо, то есть - в традиции русской культуры - выполняя свои обязанности перед другими. Но странно, почему эту требовательность мы не распространяем на начальство? Будто оно у нас числится не за людей, а как особое "явление природы".

[Бодряшкин]

- Это явление теперь хуже всех в природе, - бурчит участковый Пёсогонов. - Своим работать и жить негде, а запустили иностранцев. Растворяют государство в мировом пространстве: уже капиталы чужие, рабочие руки чужие, кругом огородили, а что наше-то? Россия самодостаточна. Нам полезен изоляционизм – относительный, конечно. Крупные предприятия национализировать, ворьё - в тюрьму, а так называемому бизнесу оставить парикмахерские и цветочные ларьки. А то не хватает им рабочих рук! Они пусть сначала учат, а затем требуют по уставу – и будут им золотые руки…
- Ладно, у предков и стариков не было стимула, – не утихает инженер Шмурдяк. – Сегодня в Сычах и котельная тепло даёт, и зарплату платят, и стимулов полно, а почему молодые не рвутся на труды? Сопляк ещё, а: «Пусть дураки работают!» Мы, родители, этому их разве учили?
- Главное для родителей не учить, а воспитывать. Сегодня родители и педагоги уже не могут дать молодым людям необходимые профессиональные навыки. А молодых надо, - загибаю перед носом главного инженера три пальца, - воспитывать, вдохновлять, заставлять! Дабы сами рвались к знаниям и умениям. Молодой – глина, не слепишь из неё фигуру, не обожжёшь – сотрётся в прах. Упустил подростка – буквально три-четыре года, когда происходит самоопределение, когда появляется собственное «я» - и всё: позже бесполезно, толк из него уже не выйдет! А сподобил подростка учиться у профессионалов и работать, и втянется он в труд – тогда, чур, не мешать, а только незаметно и, щадя его самолюбие, направлять. Самореализацию подростка надо замыкать на учёбу и труд – всё по Макаренко. В своё время правильно воспитанная и обученная безотцовщина отстроила и защитила СССР. Начальству следует доверять подросткам, к ранней ответственности приучать, не отпускать юность на самотёк. Будущее любой страны определяют сегодняшние подростковые лидеры…

[Роман Эсс]

Общая численность населения России, по последним сведениям, составляет, приблизительно 132.000.000 человек.
Из них 81% (106.920.000) проживают в городах и поселках городского типа, причем:
в Москве 12.769.000, в Московской области 7.980.000,
в Санкт-Петербурге 6.897.000, в Ленинградской области 3.350.000.
(с учетом временных регистраций и разрешений на работу для иностранных мигрантов)

Из общей численности населения:
58% составляют люди пенсионного и предпенсионного возраста - 76.560.000
личный состав армии вместе с контрактниками, срочниками, вольнонаемными, персоналом вспомогательных предприятий, научных институтов, КБ и ВУЗов - 1.420.000
(в том числе 355.000 офицеров и 1.886 генералов и адмиралов, 10.523 - центральный аппарат МО, 11.290 - органы военного управления, 15 академий, 4 военных университета, 46 военных училищ и военных институтов)
личный состав ФСБ, ФСО, ФПС, ФАПСИ, СВР и пр. - 2.140.000
штатные сотрудники МЧС, МВД, ФМС, ВВ, Минюста и Прокуратуры - 2.536.000
работники таможни, налоговых, санитарных и прочих инспекций - 1.238.000
чиновники лицензирующих, контролирующих и регистрационных органов - 1.312.000
аппарат МИД и госзагранучреждений (СНГ, ООН, ЮНЕСКО, ПАСЕ, пр.) - 91.000
служащие прочих федеральных министерств и ведомств - 1.253.000
клерки пенсионных, социальных, страховых и прочих фондов - 1.724.000
депутаты и сотрудники аппаратов властных структур всех уровней - 1.870.000
священнослужители и обслуга религиозных и культовых сооружений - 412.000
нотариусы, юридические бюро, адвокаты и заключенные - 1.842.000
персонал частных охранных структур, детективы, секьюрити и т.п. - 1.775.000
безработные - 7.790.000
Итого: 101.963.000 человек, которые ничего не производят и существуют за счет бюджета и платежеспособной части населения.

Остается 30.037.000 человек.
И это наше всё. Весь малый, средний и фермерский бизнес-класс.
Куда, между прочим, входят еще и малолетние дети, школьники, домохозяйки, беспризорные, бомжи, вынужденные переселенцы, беженцы, и пр. и пр. и пр.

Это, отчасти, объясняет тот факт, что ВВП России не намного превышает экономический продукт округа Лос-Анджелес, США.
Работать в России - т.е. производить СВОИМИ РУКАМИ общественный продукт, особенно за 5 тысяч рублей в провинции, нет никакого смысла - на ничегонеделании на должности или в офисах платят гораздо больше и преференций и льгот там также гораздо больше.

[Бодряшкин]

Благодаря либералам, выросло целое поколение, которое научилось не работать.

[Лена М.]

Русские не хотят работать

Не только русские, украинцы тоже не хотят... :-)