Дева невинна и неуловима
Евгений Рыбалкин,
Китаянка
ДЕВИЧЬИ СЕКРЕТЫ
Дева невинна и неуловима.
В жёлтой пустыне едва различима.
Необорима сиречь шаолинна –
Вот оттого до сих пор и невинна.
По кормушке, как по рингу
Воробей корридно прыгал,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Кошка лезла на дуэль,
Преодолевая лень.
Евгений Рыбалкин,
Осенняя песня
ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ
По кормушке, как по рингу,
Воробей корридно прыгал.
Матадор летать умел
И от этого балдел.
Он прицеливался глазом
И ерошил перья разом.
Он в восторженном уме
Был как тот Хемингуэй.
Ах, тореро мой летучий!
Ты усвой на всякий случай:
Научиться может бык
По деревьям лазать вмиг.
По нетронутой дороге
Шли следы, а впереди
Шли мои босые ноги,
Пыль вздымая по пути.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Озарял мою причёску
Лучезарный ореол.
Евгений Рыбалкин,
Летняя прогулка
СЛЕД НА ЗЕМЛЕ
или
УМНЫЙ В ГОРУ НЕ ПОЙДЁТ
По просёлочной дороге
Шёл я молча. Впереди
Шли мои босые ноги,
Пыль вздымая по пути.
Путь, с мальчишества избитый
И сто лет известный всем…
Глянул вниз: а где следы-то?
А следов и нет совсем.
Опустилось сердце в пятки,
По спине мороз прошёл.
Что же это за порядки!
Я же так реально шёл.
Вот в поэзии нередко:
Силишься оставить след,
Топчешься как птица в клетке,
Глядь – а следа-то и нет.
Стало горько и обидно
Мне от мысли от такой.
Обернулся…
Всё же видно:
Что-то тянется за мной.
И зажглось внутри сиянье –
Вдруг причину я узнал:
«Зри БОЛЬШОЕ
С расстоянья!» --
Помню, кто-то там сказал.
Тут же всё преобразилось:
Загремел небесный гром,
И дорога вся покрылась
Свежим пальмовым листом.
Вспыхнул божьими лучами
Над причёской ореол…
А вдали – гора с крестами.
Но туда я не пошёл.
Не пойти ль в голубые поля,
Назюзюкаться свежей росою,
Бросить к чёрту мирские дела
И повеситься вниз головою!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Чтобы солнце упало к ногам,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Нужно землю поднять на рога
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Ах, снимите, снимите меня!
Евгений Рыбалкин,
У ДЯДИ В ДЕРЕВНЕ
Солнце сверху лучами шалит.
Я шагаю опушкой лесною.
Глядь – на дереве кто-то висит
Вверх ногами, но вниз головою.
Я к нему подошёл: «Эй, чудак!
Дай, тебя отвяжу, бедолага!» --
Он в ответ и разэдак и так…
Выражаться умеет, бродяга.
Плюнул я: мол, как хочешь, браток,
И почапал своею дорогой.
К дяде Феде пришёл в хуторок.
Обнялися мы с ним у порога.
Дядя Федя, он мне как родня.
Он меня ещё помнит ребёнком…
Вдруг за лесом: «Сними-ите меня-а!..» --
Голосочек послышался тонкий.
Я вскочил, чтоб на помощь идти:
Всё же чудика этого жалко.
Дядя Федя же мне: «Да сиди!
И не дёргайся. Это ж Рыбалкин.
Он с утра как нажрётся росы,
Так и рОгами землю бодает.
Хочет солнце поймать за усы…
Ты не знал? А у нас тут все знают…»
…ждать, когда тобой походят буквой «ге».
Евгений Рыбалкин
ЖАЛОБА ШАХМАТНОГО КОНЯ
Ухватит за башку и буквой «г» таскает,
И наплевать ему, что думаю о нём.
А, кончивши игру, с апломбом рассуждает,
Что, будучи конём, не сделать ход конём.
Три загадки сфинкса
1. Где шахта, что работал Н. Хрущёв?
2. Кто был тот прокурор, никем не узнан?
3. И что, когда и где, в конце концов,
Поставил режиссёр известный Гусман?
© Copyright: Олег Скрынник, 2013
Свидетельство о публикации №113052609226
Михалковские штучки
Нет, скажите: ну, каков
Этот, с палкой…
Михалков!
Так наглядно и сурово
Применил свободу слова,
Что все «Гомо либерале»
Вмиг цензуры заалкали!
© Copyright: Олег Скрынник, 2013
Свидетельство о публикации №113052001240
… ходики идут,
А куда – мы знаем сами.
Если странника рука
Не осталась днесь без хлеба,
Значит – памяти река
Все еще впадает в небо.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Значит – так тому и быть,
Ибо так оно и будет.
Юрий СеливЁрстов
ЕХАЛА ДЕРЕВНЯ…
Ехала деревня мимо мужика.
Вдруг из-под собаки лают воротА.
Выскочила скалка с бабкою в руке,
Начала дубасить сани в мужике.
Детская песенка
Если медны провода
Бомж немытый обрезает,
Значит, Волга, как всегда,
В море Чёрное впадает.
Если канули в мазут
Доброты четыре пуда,
Значит, ходики идут
То туда, а то оттуда.
Если в море чепухи
Столбовые встали вёрсты,
Это значит, что стихи
Сочиняет Селивёрстов.
Что же, так тому и быть.
И страшней бывали беды…
Только как же нам забыть
Это всё бы до обеда?
Я любил тебя совсем не верно
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Ты же говорила что любила
Что на веки у меня одна.
Фёдор Кармацкий
первая любовь
СЛОВО -- НЕ ВОРОБЕЙ
Я не понял: ты же говорила,
Что навеки у меня одна.
А вчера Наташка поманила
Пальчиком лукавым из окна –
И давай ломать меня как ветку…
Это лишь тебе я позволял.
Над соском поставила мне метку,
Хоть не ставить слёзно умолял.
Отчего же на душе так скверно
И томит зелёная тоска?
Да любил тебя совсем не верно,
То-то и достукался. Пока!
Ты черёмуха за всё меня прости
Что ломал я ветки, всё напрасно
Я не смог любовь свою спасти
И душа свечой во мне погасла
Снова год прошёл и вспомнил вновь
Как цвела черёмуха душистая
Фёдор Кармацкий
запах любви
САД ЛЮБВИ
Девушку прекрасную ласкал,
О своей любви шептал ей страстно
И ломал черёмуху, ломал…
Оказалось, что сломал напрасно.
Медленно, с погасшею душой
Вдоль садовой двигаюсь ограды.
Тополёк увидел небольшой --
Хрясь под корень! Так ему и надо.
Есть кому берёзу заломать!
Подхожу – и трепетных, зелёных
Слышу шёпот листьев: «Как сажать,
Так вас нету… Вашу мать… Влюблённых».
Год прошёл. И в круговерти дней
Я, по саду бывшему гуляя,
Посреди сучков, коряг и пней
О любви погубленной вздыхаю.
Olegkakbudtone@mail.ru
Тел. 8 922 623 2236